В 1949 году в Лондоне Джордж Оруэлл написал роман "1984". Главный герой романа работает в Министерстве Правды, и вот как описывается то, что делает эта странная организация: "Ты понимаешь, что прошлое, начиная со вчерашнего дня, фактически отменено? … Документы все до одного уничтожены или подделаны, все книги исправлены, картины переписаны, статуи, улицы и здания переименованы, все даты изменены".
Через год после написания этого романа Джордж Оруэлл умер. Но идеи и практика, выползли из его романа и продолжили своё путешествие по странам и временам.
Прошло 66 лет. Наши дни. О событиях в далекой от Лондона Бурятии рассказал на сайте "Радио Свобода" Марк Крутов. Там, в Бурятии журналисты газеты "Новая Бурятия" делали ровно то, что описал Оруэлл: отменяли прошлое. Они целых три дня вырезали страницы из свежего номера своей же газеты. Сами. Три дня. Уродовали собственную газету. Каждый из 50 тысяч экземпляров.
Причиной такого поистине оруэлловского поведения стал материал, который журналист "Новой Бурятии" Сергей Басаев написал о Доржи Батонмункуеве, том самом тяжело раненном, обгоревшем танкисте из Бурятии, которого прославила в своем материале Елена Костюченко из "Новой газеты". Там было интервью, где Доржи рассказал, что на стороне "Новороссии" воюет целое танковое подразделение из Бурятии. После чего слова "бурятский танкист" стали мемом в рунете и социальных сетях. Еще до этого был видеосюжет, в котором Доржи Батонмункуева навещает в Донецкой больнице Иосиф Кобзон. Из слов врача не остается сомнений, что у парня тяжелое ранение, полученное в бою под Дебальцево.
Это было одно из многих, но, возможно, наиболее явное подтверждение того факта, что на стороне "ДНР" и "ЛНР" воюют не только "отставники" и "отпускники", а вполне себе обычные российские воинские подразделения. Понятно, что поднялся шум. Понятно, что стали материал в "Новой газете" опровергать, называть фейком. И более чем естественно, что журналист Сергей Басаев решил этот факт проверить, для чего лучше всего поговорить с самим раненным танкистом. Поговорить не удалось, поскольку не пустили. Запрет на разговор с тяжело раненным наложила его мама. Тоже вполне нормально. Правда, на видео, снятом в Донецкой больнице почти сразу после ранения, бурятский танкист весьма живо общается с Кобзоном. Впрочем, бывает, может, хуже стало…
Одним словом, так и не поговорив с главным героем, журналист Сергей Басаев все-таки пишет материал, в котором вполне честно рассказывает то немногое, что ему удалось узнать. Да, был материал в "Новой газете". Да, был и есть раненный танкист из Бурятии. Но мама его к нему не пускает и отрицает, что сын давал какое-либо интервью. Все.
То, что случилось дальше, описывает уже главный редактор "Новой Бурятии", Тимур Дугаржапов. Оказывается, перед тем, как напечатать материал в газете, он был размещен на сайте. И "эта публикация вызвала какой-то жуткий поток посетителей с Украины, там началось такое огромное количество комментариев, совершенно непонятных, агрессивных, и ситуация начала выходить из-под контроля. У нас республика тихая, спокойная, и этот поток нас напугал, конечно. Мы поняли, что зашли на такую территорию яростного информационного противостояния, поэтому желания втягиваться дальше в эту полемику, в какую-то совершенно жуткую информационную войну не было никакого". Конец цитаты.
В итоге главный редактор заявил, что происшедшее не считает актом цензуры, к данному материалу газета возвращаться не будет, поскольку он, главный редактор, теперь уже и не знает, кто и где воевал, где был ранен и вообще им это уже неинтересно, поскольку "республика у нас тихая и спокойная".
В этом эпизоде как в капле воды отразилось все российское медиа пространство, та его бОльшая и не видимая внешнему наблюдателю часть, которую составляют тысячи региональных и районных газет, журналов и местных телекомпаний. На сайт издания хлынул поток посетителей. Для нормального СМИ это счастье – это значит рейтинг, реклама, деньги. Вот эти три сладких слова. Для рекламодателя лучше бы конечно, не с Украины, а свои, но и "чужую" аудиторию опытный медийный хозяин сможет пристроить к делу. В словах и поступках редактора, вместо радости, - испуг и желание убежать. Мы "тихие и спокойные", а тут "жуткий поток посетителей", "жуткая информационная война", и вот эта вся жуть.
Редактор утверждает, что уже не знает, воевал ли бурятский танкист в Украине. На видео в Донецкой больнице обгорелый танкист и слова врача, что это ожог от тяжелого ранения. Танкист из Бурятии в "ДНР" неудачно костер разжег? Сразу после боев в Дебальцево. Вероятность того, что танкист не давал интервью "Новой газете" и журналистка все выдумала, равна нулю. "Новая газета" специализируется на расследованиях, поэтому вся в исках как в шелках, на нее давит государственный каток, у нее 8 убитых журналистов за спиной. Любой журналист "Новой газеты" знает, что соврать – значит поставить газету на грань уничтожения. Значит, интервью точно было.
"Новая газета" и газета "Новая Бурятия", это, несмотря на общее слово в названиях, явления, живущие в разных измерениях. "Новая газета" - в измерении журналистики. "Новая Бурятия" - в измерении страха перед начальством, и вообще, "как бы чего не вышло", одним словом, в измерении цензуры и самоцензуры. Решающим обстоятельством является то, что "Новая газета" в России одна, и с мая, по словам редактора Дмитрия Муратова, перестанет выходить на бумаге, а "новых бурятий" - тысячи и они останутся, продолжая равнодушными глазами следить за тем, как местные солдаты воюют в другой стране и опасливо отстраняются от чужой беды.
Оруэлловские сценарии и оруэлловский формат жизни неуклонно наползают на Россию. Вероника Воронцова в "Новых известиях" сообщает о раскрытии опасного преступления. В квартиру к преступнице, корреспондентке местного информационного ресурсаReadovka.ru Полине Петрусевой , пришли трое (!) полицейских с автоматами и увели журналистку в участок. Смоленский суд признал ее вину доказанной. Вина, действительно, очевидна, а преступление крайне опасно. Дело в том, что эта самая Полина разместила на своей странице "ВКонтакте" фото своего родного двора, сделанное во время Великой Отечественной войны. Там было изображено построение немецких солдат рядом с флагом Третьего рейха, на котором, понятное дело, изображена свастика.
Эта, с позволения сказать, журналистка Полина Петрусева, и впрямь берега попутала. Она, что не читала Оруэлла о том, что "прошлое, начиная со вчерашнего дня, фактически отменено?". Мы не знаем и не хотим знать и помнить, с кем мы воевали, но мы их победили.
И, наконец, вот уже чистый, дистиллированный Оруэлл, прямо в центре Москвы, причем, мало того, непосредственно на Лубянке. Интерфакс 4.04.2015 рассказал о большом успехе Следственного комитета России и прокуратуры, которые совместными действиями и немалыми усилиями раскрыли преступление и возбудили уголовное дело по статье 282, то есть по факту "возбуждения ненависти и вражды, а также унижения чести и достоинства группы лиц по признакам принадлежности к ветеранам Великой отечественной войны".
Злодеи, "возбуждающие ненависть" и "унижающие ветеранов", окопались в магазине "Детский мир" и открыто, на глазах у негодующей публики, занимались своим черным делом: продавали "бюсты и фигурки солдат и офицеров нацистской Германии". В переводе с прокурорского новояза, в "Детском мире" продавали солдатиков. Дети, особенно мальчики, любят в них играть. Возможно, некоторые прокурорские, из числа тех, кто сам когда-то был ребенком, даже помнит, как играл в солдатиков. А сейчас они выросли, стали прокурорами и следователями. И проводят масштабную спецоперацию по всей Москве, изымают из торговых точек игрушки солдат в форме фашистской Германии, проводят допросы, обыски у продавцов…
"Прошлое, начиная со вчерашнего дня, фактически отменено". Но мы неуклонно приближаемся к 70-летию Великой Победы. Кто победил, мы знаем. Вот он в телевизоре, очередной раз говорит о патриотизме, грозит ядерным оружием всему миру и призывает нас умереть под Москвой. Непонятно, правда, кого мы победили? Не было же никаких немцев, их солдат, их формы. Оловянные солдатики, изображающие воинов Советской армии должны воевать друг с другом, или с американскими индейцами. Непонятно, что делать с кадрами Парада Победы, не предстоящего, который будет во славу Путина, а того, настоящего, который был на Красной площади 24 июня 1945 года. Там ведь к мавзолею бросали гитлеровские знамена и штандарты с нацистской символикой. А сколько свастик в военных фильмах! Один Штирлиц чего стоит. Придется Эрнсту, Добродееву и Кулистикову усадить тысячи своих сотрудников за вырезание из лент кинохроники и фильмов о войне всех изображений немцев и их символики. Поскольку до 9 мая Путин новый виток войны в Украине, скорее всего не начнет, то делать всем этим соловьевым-мамонтовым все равно нечего. Ну а после Дня Победы снова за привычную работу – организовывать новую войну. Надо же кому-то воплощать утопию Оруэлла в жизнь. Зря, что ли, он свои книжки писал?
