Бурным на события выдался минувший четверг. Гибель экс-депутата Госдумы Дениса Вороненкова, застреленного киллером, чудовищный теракт — взрыв крупнейшего склада боеприпасов в Харьковской области — события особого рода, весьма похоже, формирующие новую реальность в российско-украинском противостоянии, а точнее — явственный симптом территориального расширения конфликта, пусть тот по-прежнему в гибридной ипостаси.
Едва СМИ донесли суть означенных событий, как любому индивиду, мало-мальски ощущающему политические токи, стало понятно: Кремль поквитался за микроскопическое смещение восточноукраинской демаркации в пользу Украины и резонансные покушения на "Моторолу" и "Гиви", с блеском проведенные СБУ. Собственно, сбылись угрозы Захарченко, недавно озвученные им с подачи московских кураторов.
Вся же новизна происшествий в том, что наблюдается финальный этап сверхдерзкой, уже не камуфлируемой криминализации путинского режима, обретшего полный набор признаков республики террора. Так что у ДАЕШ сегодня, в лице путинской России, серьезный и куда более могучий конкурент. Ничего подобного уничтожению стратегического склада боеприпасов в европейской стране, пусть с множеством оговорок, первому пока не по силам.
Между тем убийство Дениса Вороненкова выходит за рамки отмеченной частности, хоть та и стратегического свойства. Российскому обществу, а точнее его элитам, послан недвусмысленный сигнал: власть Кремля над подданными — как физическая, так и моральная — безгранична, в особенности над теми, кто осмелился перебраться в Украину, как показали последние события — объект иррациональной, животной ненависти путинократов. И, как это ни прискорбно констатировать, нынешняя Россия отвергла одно из немногих табу брежневского СССР в его взаимоотношениях с Западом — отказ от ликвидации перебежчиков и операций террора на территории идеологического противника.
Самое же примечательное, что мою версию один к одному озвучил Артем Шейнин в ток-шоу "Первая студия" от 23.03.2017 г., заявив в прямом эфире — контрастом дружному хору державников и собственным первоначальным ремаркам, перекладывавших вину за убийство экс-депутата на Украину: "И что они думали, ликвидации "Моторолы" и "Гиви" им сойдут с рук?". При этом предварявшие суждение оговорки "неполиткорректное частное мнение", "давайте представим" вряд ли казались убедительными. Декларация Шейнина не что иное, как передача кремлевского месседжа, причем не только национальной элите, но и человечеству в целом: этот мир мы переделаем по своим лекалам — пиратского разбоя, глумления над фундаментом современной цивилизации — гуманизмом, диктатуре не столько сильного, сколько захмелевшего от безнаказанности и оттого потерявшего берега. В океане апатичного, бесконфликтного потребления. И, убежден, приводимые либеральными комментаторами более чем уместные первопричины убийства Вороненкова, как то "крайне важный и убедительный свидетель для Гаагского трибунала", "давние счеты ФСБ с погибшим" и т.д. — важные мотивы начинания, но в основе основ — очередная сакральная жертва, призванная — и небезуспешно — застолбить новый полюс мироустройства, абсолютизирующего самые низменные инстинкты человеческой природы.
Вполне легитимны и справедливы возможные возражения изложенной автором версии: не поспешно ли суждение, не подкрепленное ни одним доказательством? Все так, только почему-то не хочется копаться в этом гибриде блевотины и экскрементов расчеловечивания российского империализма, настолько проступают его уши в каждом теракте из сферы интересов РФ последних лет.
И последнее. Как показали недавние события, у лучшей разведки мира "Моссада" в лице ФСБ и ГРУ появился достойный и столь же безбашенный подражатель. Одна только оговорка: "Моссад" не убивает собственных граждан, какой бы ущерб национальной безопасности те ни нанесли. В частности, в 1986 г. "Моссад" израсходовал кучу ресурсов, дабы выкрасть в Италии израильского ядерного шпиона Мордехая Вануну и доставить на родину для предания суду.
P.S. Россиян можно поздравить: процесс вставания с колен завершен окончательно и бесповоротно. Правда, новая стойка отнюдь не вертикальная — на четырех точках. Из пасти же, то и дело лающей, течет канцерогенная слюна.
